Сумерки электоральной инженерии
К партийно-политическим итогам думской кампании 2007 г.
Прошедшая парламентская кампания и её результаты убедительно продемонстрировали: механизм "управляемой демократии" работает без сбоев.
Машину тщательно готовили к запуску. Госдума под руководством "Единой России", точнее, курирующей последнюю президентской администрации внесла в выборное законодательство изменения, максимально облегчающие жизнь "партии власти" (отмена ограничений на использование "паровозов"; предоставление кандидатам, отказавшимся от депутатского кресла, возможности забрать мандат "назад"; разрешение госслужащим класса "А" не уходить в отпуск на период избирательной кампании и т.п.) и максимально осложняющие её для оппозиции (запреты на создание блоков, включение членов одной партии в предвыборный список другой и переход из фракции во фракцию, снижение до 5% числа подписей, недостоверность которых влечёт за собой отказ в регистрации списка, и пр.).
Кремль удалил с политической сцены дискредитировавшие себя в его глазах "Родину" и Российскую партию пенсионеров, загнав их в колхоз под названием "Справедливая Россия", то есть в переименованную Российскую партию жизни во главе с архилояльнейшим С.Мироновым.
Федеральная регистрационная служба позаботилась отсечь от выборов "козлищ" (Республиканская партия, РКРП-РПК, "Великая Россия") и дать зелёную улицу "агнцам" ("Гражданская сила", ДПР, Партия социальной справедливости), чьим единственным предназначением было ставить подножки неблагонадёжным субъектам, которых допустили к состязаниям исключительно по необходимости соблюдать непонятные приличия, принятые в пресловутом цивилизованном мире. То, чего не доделала Росрегистрация, подчистил Центризбирком, "завернувший" списки "Народного союза", но почти не обнаруживший недостоверных подписей среди представленных "Гражданской силой", ДПР и ПСС. В итоге за бортом практически в полном составе оказались националисты - не считая отдельных "великороссов", баллотировавшихся по спискам кто "Патриотов России", кто "Справедливой России".
В свою очередь, президентская администрация выдавила из партийных списков всех неугодных ей политиков - нажима не выдержал никто: ни коммунисты, ни "правые", ни тем более "эсеры".
С началом предвыборной агитации функция реостата перешла к государственным телеканалам, с утра до ночи пичкавшим зрителя громадными дозами представителей ЕР и, разумеется, первого номера её списка; прочие участники выборов были помещены в самый тёмный угол. Не остались без работы и региональные администрации, благодаря усилиям которых избирательная кампания доходила до неполитизированных граждан только в виде реляций от "Единой России" и, изредка, ЛДПР и "Справедливой России"; и начальство всех рангов, гнавшее подчинённых на выборы и требовавшее доказательств голосования именно за ЕР; и сотрудники МВД, блокировавшие деятельность всех "посторонних" агитаторов и в массовых масштабах изымавшие у них печатную продукцию, а также сотрудники прокуратуры, предписывавшие вернуть изъятое в течение месяца - как раз после дня голосования.
Был, наконец, произведён залп из самого тяжёлого орудия: не кто иной, как гарант Конституции, бесстрашно обличил врагов Отечества - как "тех, кто в течение десятилетий руководил Россией, а в конце 80-х годов оставил людей без самых элементарных услуг и товаров - без сахара, без мяса, без соли, без спичек - и своей политикой, безусловно, подготовил распад Советского Союза"; так и тех, "кто ещё каких-то десять лет назад контролировал ключевые позиции и в Федеральном Собрании, и в правительстве", "кто в 90-е годы, занимая высокие должности, действовал в ущерб обществу и государству, обслуживая интересы олигархических структур и разбазаривая национальное достояние", "кто годами не выплачивал детские пособия, пенсии, зарплаты" и "кто в конце прошлого века привёл Россию к массовой бедности, к повальному взяточничеству"1.
Сведущий (и не очень) избиратель без труда распознал в первых КПРФ, а во вторых СПС, но федеральные телеканалы на всякий случай не поленились растолковать, кто есть who. Причём в отличие от кампании 2003 г., когда наиболее массированному обстрелу подвергались коммунисты, на этот раз с особым прилежанием долбили "правых". Псевдоаналитические программы "Первого канала", РТВ, ТВЦ и НТВ начинались с пространного освещения деяний и речений величайшего героя всех времён и народов, вытащившего нашу страну из мрака 90-х, затем несколько минут посвящалось высокопоставленным "единороссам", выступавшим в ипостаси государственных мужей, а не представителей своей партии, после этого вскользь упоминались остальные участники избирательного процесса, и завершалось всё дежурной инвективой в адрес СПС.
Причина, по которой направлением главного удара стал именно правый фланг, заключается, видимо, в том, что КПРФ в её нынешнем виде уже не опасна для Кремля. Во-первых, коммунистов научились держать в узде; во-вторых, они находятся на другом краю электорального поля, а значит, являются противниками, но не конкурентами; в-третьих, их критика в адрес власти давно приелась и её очень легко пропускать мимо ушей. "Правые" же, напротив, рассматривались не столько как противники, сколько как соперники. Ведь сегодняшнее руководство страны, вопреки официальной пропаганде, во всех более-менее значимых вопросах, прежде всего экономических, всего лишь продолжает ту линию, которую в проклинаемые 90-е сформулировали и сформировали идеологи СПС. Причём линию эту власть проводит весьма избирательно, как орешки щёлкая самые лёгкие задачи и откладывая трудные в долгий ящик. "Правые" напоминают ей о пагубности такого поведения самим фактом своего существования, поэтому их и норовят убрать с глаз долой, чтобы не мешали наслаждаться жизнью. Что ж, задача успешно выполнена - СПС вбили в пол по самую шляпку.
И под конец, непосредственно в день голосования, на позиции выдвинулись "те, кто считает". Подсчитали и впрямь неплохо: явка увеличилась на 8% - с 55,75% в 2003 г. до 63,78% в текущем. Рост числа сознательных граждан можно, конечно, объяснить и всенародным желанием поддержать "план Путина", но, приняв во внимание данные о явке в некоторых национальных республиках, где она едва ли не перевалила за 100%, можно сделать и несколько иные выводы. Сопоставление столь же резкого увеличения количества проголосовавших за "партию власти" с просочившимися в недружественные Кремлю СМИ сообщениями о подтасовке результатов в итоговых протоколах избиркомов также даёт немало пищи для размышлений.
Так или иначе, но Кремль добился поставленных целей. "Единой России" обеспечено конституционное большинство (64,3% голосов, конвертированных в 315 мандатов); вместе с безусловно лояльной "Справедливой Россией" (7,74% и 38) и условно лояльной ЛДПР (8,14% и 40) - это почти 90% мест. Оппозиции в лице КПРФ достались скромные 57 мандатов (12,67%). Наголову разгромлены либералы: если в 2003 г. они в совокупности набрали около 8%, то на этот раз, даже с учётом голосов, отданных за спойлеров - "Гражданскую силу" и ДПР, - общий итог не дотянул до 4% (особый садизм ситуации состоит в том, что бросившие отчаянный вызов Кремлю "правые" получили меньше, чем отрабатывавшая заказ "Гражданская сила", - 0,96% против 1,05%; другой вопрос, насколько этим цифрам можно доверять).
Вместе с тем выборы показали и то, что в арсенале Кремля практически закончились относительно "цивилизованные" инструменты влияния. К методам собственно электоральной инженерии можно отнести разве что манипуляции с избирательным законодательством, решение В.Путина возглавить федеральный список "Единой России" да выпуск на политическую сцену спойлеров. Данные шаги, при всей их спорности, худо-бедно ещё можно числить по ведомству политтехнологий. Всё остальное - это безо всяких оговорок административный произвол: и принуждение "проштрафившихся" партий к переходу под контроль прокремлёвских структур, и насильственное "согласование" списков, и отстранение от выборов неугодных, и информационный террор, и препятствование агитации, и использование служебного положения в предвыборных целях, и махинации по "обеспечению" явки, и мошенничество с открепительными талонами и с подсчётом голосов, и прочая, прочая, прочая.
Российская власть оказалась достойной ученицей А.Лукашенко, который давным-давно освоил все перечисленные приёмы (что касается партий, то их он фактически полностью изгнал из выборного процесса - здесь, правда, сыграла свою роль страновая специфика). Однако достижения Кремля пока далеки от идеала, причём не только белорусского, но и казахстанского - там назарбаевская партия "Нур Отан" получила на парламентских выборах 88,05% голосов и больше никто 7%-ного барьера не преодолел. У нас в Госдуму прошли целых четыре партии, причём на долю трёх "малых" выпало 30% мест, а это означает, что, несмотря на все манипуляции, махинации и административный нажим, картину полного общественного благодушия нарисовать не получилось.
Да, удалось изолировать от выборов националистов и втоптать в землю либералов, но с существованием левого протеста пришлось смириться. Какая-то его часть была канализирована в пользу "Справедливой России" и ЛДПР, да и сама КПРФ знает свой шесток, не пытаясь выйти за красные флажки. Но протест имеет место, и это данность, которую невозможно оспорить.
Однако то, что нельзя оспорить, нередко стараются проигнорировать, и не исключено, что "творческая" мысль Кремля будет развиваться именно в этом направлении. Замечено, что власть развращает, и чем больше власти, тем, соответственно, больше разврата. Нынешний объём полномочий Кремля таков, что он может позволить себе не заморачиваться всякой там политтехнологией и поставить управлять электоральным процессом полицейские органы. Тогда и явка, и голосование за "партию власти" подтянутся до чеченских 99%. А это уже прямой путь к революции, и дай Бог, чтобы она оказалась похожей на Славную революцию в Англии (1688). Лучше бы, конечно, чтобы её совсем не было, но тут всё в руках тех, кто взял на себя ответственность за происходящее в стране.
Доминирование или гегемония? Мексика или ГДР?
Итоги думских выборов практически не изменили расстановку сил в нижней палате парламента. Все основные фигуранты Госдумы прежнего созыва сохранили и даже преумножили свои авуары - за счёт "малых" групп (бабуринской и семигинской "Родин") и независимых депутатов. Тем не менее отдельные, пусть даже на первый взгляд незначительные, подвижки свидетельствуют о некоторых подспудных, но важных процессах.
Прежде всего, партийная система ещё заметнее эволюционировала в сторону гегемонистской (псевдогегемонистской). Ранее она больше напоминала доминантную: в парламенте была представлена одна крупная партия, обладающая конституционным большинством, и несколько мелких оппозиционных (условно оппозиционных). Теперь, если бы исчезла КПРФ, получилась бы чистой воды гегемонистская система, благо оппозиционность ЛДПР исключительно показная, а "Справедливая Россия" никогда не скрывала своей пропрезидентской ориентации (из-за чего её часто называют второй "партией власти"). Однако коммунисты в Думу прошли, более того - заняли второе место, следовательно, сложившуюся систему можно считать гибридной: нечто среднее между мексиканской и гэдээровской. Вопрос: куда нам предстоит плыть дальше - в ГДР или в Мексику?
Первый вариант реализуется в том случае, если Кремлю удастся не пустить КПРФ в Госдуму следующего созыва и укомплектовать палату только кадрами "партии власти" и партий-сателлитов (с лёгкой натяжкой таковой можно считать и ЛДПР). Второй - если соответствующим образом трансформируются отношения между Кремлём и "Единой Россией".
Определённые шаги по второму пути уже сделаны - президент впервые возглавил избирательный список "партии власти". Ранее на это не решался ни предшественник действующего главы государства, ни сам Путин. С Ельциным понятно - его рейтинг неуклонно снижался, и связывать своё имя с какой-нибудь партией было крайне рискованно: это скорее повредило бы обеим сторонам. Низкие результаты "Выбора России" и "Нашего дома - России" вполне подтверждали обоснованность подобных опасений.
С нынешним президентом ситуация иная, так как его рейтинг не оставлял желать лучшего, причём рос гораздо быстрее, чем популярность "партии власти". Однако открыто возглавить последнюю Путин тоже не спешил: это наверняка помогло бы партии, зато существовал риск, что его последующее восшествие на президентский пост окажется не таким триумфальным, как хотелось бы. Поэтому максимум, на что он был готов, - на публичное объявление о поддержке сначала "Единства", а затем "Единой России".
Сегодня терять уже нечего: отказавшись от третьего срока, какой смысл чахнуть над златом - надо конвертировать капитал в ликвидные резервы. Путин вложил всё накопленное в "Единую Россию" и получил на выходе конституционное большинство в новой Думе. А это весьма существенное продвижение к преобразованию "Единой России" из партии псевдодоминирующей в доминирующую. Существенное, но далеко не достаточное. Ведь Путин возглавил лишь список ЕР, но не собственно партию, о которой к тому же высказался в не самом лестном ключе: "нет устойчивой идеологии, устойчивых принципов", и вообще "стараются примазываться всякие проходимцы" 2 (показательно, что в отличие от прочих аналогичных случаев "Единая Россия" не стала размещать на своём сайте стенограмму выступления президента).
Другими словами, внося все свои сбережения в активы одного банка, вкладчик не счёл нужным скрывать: банк-то - "проблемный". Наша высшая бюрократия слишком ценит свою личную свободу (в смысле - свободу от ответственности), чтобы возлагать её на какой бы то ни было алтарь. Хотя, когда обстоятельства поджимают, она соглашается на необходимые жертвы (но прежде делает всё возможное, чтобы их минимизировать). Когда у неё не останется другого выхода, кроме как жёстко связать свою судьбу с партией, тогда последняя наконец превратится из "партии власти" в правящую партию, а из псевдодоминирующей - в действительно доминирующую.
Решение президента возглавить список "Единой России" - первый шаг в этом направлении. Вторым стало выдвижение съездом ЕР кандидата в президенты - естественно, "согласованного" с Путиным. Это свидетельствует о том, что "Единая Россия" и в самом деле рассматривается как инструмент передачи власти от действующего главы государства к преемнику. Почти Мексика. Правда, только почти. Чтобы Россия окончательно стала Центральной Америкой, нужно, чтобы передача была успешно завершена и к тому же не повлекла за собой последствий, могущих пустить вразнос всю политическую систему.
Здесь-то и таятся наиболее опасные подводные камни. Дело в том, что по большому счёту на "Единую Россию" положиться ни в чём нельзя, поскольку она не реальный субъект политики, а имитация такового. Реальным субъектом она была бы, только если бы её создание явилось итогом добровольных договорённостей внутри правящей бюрократии, как, например, в "Отечестве - Всей России" образца 1999 г. Но в случае с "Единой Россией" таких договорённостей не было. Включение в ЕР региональных элит осуществлялось в "добровольно-принудительном" порядке, а значит, внутренних скрепов у "партии власти" нет, одни лишь внешние. Поэтому единственное достоинство "Единой России" - её абсолютная управляемость. Но чтобы послужить эффективным механизмом передачи власти, партия должна обладать некой "самостью", а откуда этой самости взяться, если в течение нескольких лет в ЕР калёным железом выжигали малейшие признаки самостоятельности, если залог "единства" партии - исключительно в наличии "экзоскелета", т.е. неусыпного контроля Кремля.
Кроме того, необходимым условием абсолютной управляемости "Единой России" является единство самого центра управления. Сегодня он един, но что будет, когда руководство страной официально перейдёт в новые руки? Ведь грызня в окружении Путина начала выплёскиваться наружу задолго до объявления президентских выборов, и когда преемник, имя которого уже известно, вступит в свои права, рано или поздно он непременно предпримет "чистку рядов" - что бы ни говорили о его безусловной лояльности "национальному лидеру". Надежды на то, что в России бывший президент сможет контролировать действующего, абсолютно несбыточны. Такого рода поползновения лишь ужесточат проводимую чистку, и тогда со своих постов могут полететь не только министры и высшие чины президентской администрации, но и те, кто осуществляет технический контроль за деятельностью "единороссов". Так или иначе перестановки в руководстве и самой партии, и её думской фракции неизбежны - новый лидер страны везде захочет видеть "своих" людей. А это чревато как минимум паникой и судорожными попытками остаться на плаву, утопив коллегу.
Надо также учесть и "супергибкость" актива ЕР, который очень внимательно следит за любыми подвижками наверху. Хорошо, если преемник достаточно быстро сосредоточит в своих руках весь объём полномочий, имевшихся у предшественника. Но если переходный период затянется и какое-то время в верхах будет существовать сразу несколько центров влияния, это немедленно скажется на сплочённости "единороссовских" рядов: каждый будет выбирать, на какую лошадь поставить, в результате чего вся партия придёт в состояние разброда и шатаний. Кстати, если Путин и впрямь захочет "найти себе место в строю" и действительно возглавит правительство, он это состояние только усугубит. А если вдобавок ко всем этим треволнениям вдруг объявятся сколько-нибудь значительные экономические трудности, возникший резонанс способен стать для "партии власти" фатальным.
Разумеется, в конце концов всё уляжется, но авторитет "Единой России", и без того задрипанный, претерпит такой урон, что за Институционно-революционную партию она и впотьмах не сойдёт. В частной жизни депутаты будут прятать партийные значки, лишь бы их не уличили в принадлежности к "партии власти", а словосочетание "Единая Россия" превратится в ругательство.
2. Протест левеет. Левее некуда Сложности с выстраиванием в современной России псевдодоминантной, а тем более псевдогегемонистской системы не в последнюю очередь обусловлены накопившимся в обществе протестным потенциалом. Причём чем дальше, тем более очевидно, что этот протест имеет исключительно левую, социальную природу.
"Левый поворот" в настроениях масс обозначился ещё в 1990-х гг., чётко проявился в 2003-м и стал бесспорной данностью в 2005-м - после стихийных выступлений, вызванных монетизацией льгот. Однако долгое время левый тренд перемежался разного рода "правыми" тенденциями - как либерального, так и националистического ("патриотического") характера. В 1995 г. в Думу прошли не только коммунисты, но и жириновцы ("патриоты"), с одной стороны, и "яблочники" (социал-либералы) - с другой. В 1999 г. первое место, полученное КПРФ при голосовании по партийным спискам, было обесценено мощным спуртом двух отрядов "партии власти" - "Единства" и ОВР, а также прохождением в Думу правых либералов в лице СПС, при том что там остались также ЛДПР и "Яблоко". Выборы 2003 г. ознаменовались триумфом "Единой России", резким снижением результатов КПРФ, столь же резким ростом числа голосов, отданных за ЛДПР, и появлением в парламенте блока "Родина", носившего "двойное выражение" политического лица - и социалистическое, и "патриотическое" одновременно.
Уникальность только что прошедших выборов заключается в том, что обнаруживший себя в ходе них протест имел незамутнённо левую окраску. Вообще-то идеологии всех трёх прошедших в Госдуму оппозиционных и псевдооппозиционных партий сдобрены густым "патриотическим" соусом. Так, "Справедливая Россия" унаследовала от "Родины" ряд выразителей "державнических" настроений, в т.ч. "империалистку" Н.Нарочницкую и махрового националиста Н.Павлова. Среди идеологов сегодняшней КПРФ - председатель её ЦКРК В.Никитин, один из наиболее озабоченных "русским вопросом" партийных деятелей, бдительности которого Компартия обязана изгнанием из своих рядов "неотроцкистов". Об ЛДПР можно и не говорить: она изначально воспринималась если не как националистическая, то уж, несомненно, как государственническая организация.
Однако в том-то и штука, что в ходе последней думской кампании, в отличие от прошлой, практически не звучали националистические, "державнические" и империалистические лозунги. Понятно, что, если бы к выборам были допущены откровенные националисты, совсем без подобного рода вербализаций не обошлось бы. Так ведь и допущенным ничего такого не запрещали. Тем не менее как-то не сложилось. Конечно, в предвыборных дебатах поднимались все полагающиеся темы, и вышеупомянутые персонажи принимали в их обсуждении посильное участие. Но строить на них свою предвыборную линию ни одна из партий не решилась, а если и решилась, то быстро отказалась от этого решения.
Особенно показательным был разворот, совершённый Жириновским, чьё чутьё на политическую конъюнктуру не изменяло ему ни разу. Ведь ЛДПР входила в избирательную кампанию под лозунгом "Хорошо русским, хорошо всем!" (явная перекличка со слоганом четырёхлетней давности "Мы за бедных, мы за русских"), а вторым номером в свой федеральный список включила скандально известного А.Лугового, выдачи которого давно и безуспешно добивается британская юстиция. Однако "патриотический" мотив так и не стал доминирующим в предвыборной агитации партии; его вытеснил другой - социальный. Наиболее часто повторяемый по телевидению клип ЛДПР обыгрывал тему социально обделённых, в первую очередь пенсионеров; красной нитью через него проходил нехитрый рефрен "Эти гады отняли у нас всё!". Дёшево, как кусок мыла, но, как всегда у Жириновского, весьма сердито.
КПРФ на этих выборах и подавно выступала под традиционными кумачовыми знамёнами, педалируя почти исключительно социальную тематику. То же касается и "Справедливой России", объявившей себя сторонницей "третьей версии социализма" и усиленно муссировавшей необходимость принятия популярных у беднейших слоёв населения законов (введение прогрессивной шкалы подоходного налога и налога на роскошь, кардинальное повышение зарплаты бюджетников, пенсий, стипендий, пособий и пр.).
Крутое и всеобщее олевение главных оппонентов и конкурентов "Единой России" поставило перед наблюдателями закономерный вопрос: куда же подевался на этих выборах националистический протест, так ярко дававший о себе знать на протяжении всей череды региональных выборов 2005-2006 гг.? М.Соколов в связи с этим даже выразил обеспокоенность, что в условиях, когда "объективные предпосылки для роста националистических настроений" вроде бы никуда не исчезли, "законопачивание всех возможных выходов этих настроений в публичную политику" может привести к "выхлопу в [не] самый подходящий момент и в [не] самом подходящем направлении" 3.
Тут, правда, нелишне разобраться, а в чём суть этих самых "националистических настроений", тем паче их "объективных предпосылок". Вообще-то видеть причины своих бед в ненавистных чужаках для обывателя едва ли не так же естественно, как отправлять определённые физиологические потребности. С развитием цивилизации необходимость в выведении из организма отходов жизнедеятельности была обставлена рядом условностей; помимо того, это развитие сопровождалось обузданием разнообразных соблазнов, в том числе отыскания лёгких мишеней для вымещения личных обид.
Существуют, конечно, люди, по мнению которых развитие "русской цивилизации" должно пролегать в совершенно противоположном русле, с коей целью они и добиваются отмены ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) как "способствующей геноциду русского народа" 4. Обычно эти люди именуют себя самым высокопарным образом, например "русскими писателями" - в этом качестве сплошь и рядом выступают такие видные мастера отечественной словесности, как академик И.Шафаревич, главный редактор газетёнки "Дуэль" Ю.Мухин, бывшие депутаты ГД В.Алкснис, И.Родионов, Ю. и А.Савельевы и прочие титаны духа 5.
Закавыка в том, что в нашем обществе ничуть не меньше и тех, кому не нравятся ст. 158 (кража), 161 (грабёж), 162 (разбой), равно как 131 (изнасилование), 213 (хулиганство) и 290 (получение взятки), причём свой протест эти представители рода человеческого выражают не только словом, но и делом. Однако, хотя многие из них (если не большинство) считают себя невинными овечками, им всё же не приходит в голову возводить данные деяния в ранг общественных добродетелей.
"Националистические настроения", а также наличие у оных "объективных предпосылок" - бесспорный факт. Другой вопрос, насколько эти настроения "непобедимы", а самое главное - насколько необходимо и целесообразно оправдание их в общественном сознании. Ведь неискоренимость, скажем, взяточничества, воровства и насилия - вовсе не повод для изъятия из Уголовного кодекса надлежащих статей.
Исторический опыт свидетельствует, что националистический протест обладает реальной мощью лишь тогда, когда соединяется с протестом социальным либо либеральным. В первом случае он получает поддержку широких масс, во втором и вовсе легитимизируется, получая благородное название национально-освободительного движения. Правда, соединение национализма с либеральным протестом обычно подразумевает в качестве объективных предпосылок такие обстоятельства, как реальная, а не вымышленная оккупация либо силовое навязывание стране действительно чужеродной элиты. Утверждение, что именно так обстоят дела в сегодняшней России, не имеет шансов обрести всеобщее признание потому, что широкие массы решительно не вписываются в узкие категории "русские писатели". Только представители подобных групп могут с искренней верой в свою правоту настаивать на "нерусском" характере нынешней власти.
Соединение национализма с социальным протестом - явление более рутинное: достаточно указать на нескольких состоятельных "инородцев" и слегка намекнуть, что их богатство напрямую связано с бедностью коренного населения. Но превращение этого тезиса в непреложную истину требует систематических усилий: необходимо трубить об этом каждый день и на каждом шагу, в противном случае нуждающийся россиянин может позабыть, что во взлёте цен на продукты питания виноваты исключительно "понаехавшие" и что отечественные чиновники и монополисты к этому не причастны.
Всплеск "националистических настроений" в 2003-2006 гг. не был бы возможным, если бы соответствующим политическим силам - в соответствующих политических целях - не был дан карт-бланш на государственных телеканалах. Сам достославный "кондопожский комплекс" - этот плод сращивания "импортной" преступности и доморощенной коррупции - никогда не сделался бы феноменом политической жизни, не предшествуй событиям в Карелии сознательное нагнетание страстей. Но едва власти осознали, что джинн вот-вот вырвется из бутылки, они даже не "законопатили выход", а просто перестали джинну потакать - и "рост националистических настроений" очень быстро убрался из большой политики на своё традиционное место - на лавочки у подъездов, очереди в магазинах, трибуны стадионов и пивные стойки.
Для этого не понадобилось прилагать специальные усилия. Ещё весной федеральные телеканалы были переполнены истерией по поводу событий в Таллине; чудилось, что на этой волне пройдёт вся думская кампания. Но нет. Всего через несколько месяцев, после того как масштабы империалистической (="антиимпериалистической") пропаганды убавились до повседневной "нормы", пресловутый "националистический протест" сдулся как дырявый воздушный шарик, обернувшись обыкновенным левым протестом. Правда, таким левым, что левее, пожалуй, уже некуда.
3. Куда бедному либералу податься? Оглушительный провал либералов на выборах-2007 был не только запрограммированным, но и совершенно заслуженным. Первый звонок прозвенел ещё в 2003 г. - получившие тогда 8% голосов на двоих СПС и "Яблоко" казались несправедливо обделёнными. Однако последовавшие региональные выборы показали, что 8% - это ещё неплохо; выступая под прежними знамёнами, СПС и "Яблоко", хотя бы и в блоке друг с другом, набирали от 2 до 3%. Союз правых сил даже поставил над собой эксперимент, пригласив в 2004 г. в качестве организатора избирательных кампаний небезызвестного А.Бакова: под популистскими лозунгами и с помощью технологий сетевого маркетинга СПС легко "срубал" от 8 до 10% в самых безнадёжных регионах. Когда в 2006 г. было решено вернуться к старой тактике, показатели вновь опустились до привычных 2-3%; стоило же на выборах в Пермском крае в декабре 2006 г. и весенних выборах 2007-го вспомнить о Бакове - опять подскочили до 8%.
Всё это говорит о том, что потенциал либерального протеста в российском обществе снизился до критического минимума. Это не значит, что в стране совсем не осталось либерально ориентированных избирателей - согласно опросам, таковых от 15 до 25%; это значит, что они ни против чего не протестуют, поскольку всем (или практически всем) довольны, а потому либо вообще не ходят на выборы, либо голосуют за "Единую Россию" - её "либерализма" им вполне хватает. На прошедших выборах этому сегменту избирателей предложили поддержать "план Путина", и они его поддержали. А почему нет? Дела вроде бы идут нормально.
Можно было, конечно, попытаться привлечь неоконсервативно настроенный электорат - ту часть среднего класса, которая не зависит от государства и недовольна одновременно и уровнем налоговой нагрузки, и ростом чиновничьего произвола. Но, как удостоверил результат "Гражданской силы", в нашей стране этот слой составляет немногим больше 1%.
Обе либеральные партии не нашли ничего более подходящего, кроме как выступить в лучших традициях отечественной "демшизы". В первую тройку "Яблока" был приглашён ветеран правозащитного движения С.Ковалёв, в первую "тройку" СПС - известная стойкостью своих либеральных убеждений литературовед и публицист М.Чудакова. И тот и другая - люди безусловно уважаемые, но их присутствие в избирательных списках оставляло партиям возможность лишь одной тактики, а именно - апеллировать к остаткам демократического интеллигентского электората образца начала 1990-х годов. Как выяснилось опытным путём, такого электората, даже с учётом возможных фальсификаций, осталось не более 3%. Вот и весь либеральный протест.
Очень хотелось бы сказать, что либералы сделали всё что могли и ушли достойно. К сожалению, это значило бы слукавить. В сложившихся обстоятельствах российские либералы сделали всё, чтобы угробить свои перспективы и сровнять с землёй свою репутацию.
Прежде всего, они не так и не сделали того, к чему, по идее, их должны были подтолкнуть безрадостные итоги кампании 2003 г., - не объединились. И вина за это в первую очередь на "Яблоке". Именно его руководство, настаивая на "московском варианте объединения демократических сил", т.е. на вступлении всех остальных в РОДПЯ и сохранении партией собственных названия, символики и лидеров, похоронило вероятность взаимоприемлемого соглашения. Можно уверенно утверждать, что "Яблоко" и после выборов продолжит прежнюю линию, а исходящие от ряда региональных организаций предложения сместить со своего поста Г.Явлинского (что является непременным условием преобразования партии в дееспособную структуру и её слияния с другими организациями данной части спектра) пойдут в пользу бедных. Но это проблема исключительно "Яблока", и больше ничья - электорату эта партия уже почти неинтересна.
Но и Союз правых сил упустил шанс стать центром объединения всех имеющихся в наличии демократов. СПС не повторил судьбу "Демократического выбора России", который, отказавшись в 1999 г. от былых амбиций, дал жизнь новому проекту. Поначалу нечто подобное замышлялось, велись разговоры о "перезагрузке" и "переформатировании" СПС, превращении его в новую демократическую партию, однако затем, по-видимому, было решено поставить на "баковские технологии". Действительно, эта ставка, судя по региональным выборам конца 2006 - начала 2007 г., принесла выигрыш. Решив же провести по аналогичной схеме и федеральную кампанию, руководители "правых" не учли, что для эффективного применения "баковских технологий" необходимым условием является нейтралитет (как минимум) со стороны власти. Но чем больший успех сопутствовал СПС, тем больше усиливалось беспокойство властей - им не нравилось, что голоса, которые можно было бы положить в корзину "единороссов", уходят налево, то есть направо. Уже выборы в Законодательное собрание Красноярского края (апрель 2007 г.) показали, что терпению верховного начальства наступает предел; именно в эту кампанию "правых" стали "прессовать" всеми возможными способами - от "чёрного пиара" и судебных исков до прямых репрессий.
Тем не менее лидеры СПС отчего-то взяли в голову, что на думских выборах им разрешат то, что перестали разрешать на региональных. Именно этим, надо полагать, объясняется их согласие не включать в первую тройку В.Рыжкова. Даже если "правым" в Кремле что-то и пообещали, они напрасно проявили доверчивость - их надули по-детски.
Между тем помимо непротивления властей "баковские технологии" требуют ещё и больших затрат; изыскать столь значительные финансовые ресурсы, чтобы их хватило на всю страну, очень нелегко, особенно в условиях административного нажима на предпринимателей. К тому же, поговаривают, до СПС не дошли средства, выделенные на избирательную кампанию лично А.Чубайсом (слухи эти нашли отражение и в статье Н.Морарь 6, позже высланной из страны - по её собственному мнению, в наказание за написанное); по тем же слухам, когда Чубайс захотел узнать, в какую прорву они канули, в Кремле ему посоветовали "определиться наконец, с кем он", и не настаивать на "неприличной" просьбе отдать деньги назад. Глава "РАО ЕЭС" повёл себя "амбивалентно", что стало в последнее время его визитной карточкой, - не отрёкся от СПС, но и поостерёгся продолжать розыски.
Как бы то ни было, финансов СПС явно не хватало на полномасштабное внедрение "баковских технологий". А тут ещё милиция начала хамски арестовывать тиражи агитационной продукции "правых" (из 34 млн отпечатанных экземпляров было арестовано 20 млн), избиркомы закрыли на это глаза, а прокуратура, натурально издеваясь, предписала органам МВД устранить допущенные нарушения в месячный срок, т.е. позволила тянуть время до окончания избирательной кампании.
Зажатый, как в тиски, обстоятельствами, СПС принял вызов и бросил клич "долой Путина!", оживив на время надежды "ядерного" демократического электората. Беда в том, что слишком узок оказался круг этих революционеров. Четыре года назад у СПС ещё оставались кое-какие ресурсы для мобилизации электората, сейчас же "вопиющего гласа" не услышал почти никто: в распоряжении "правых" был только интернет и радиостанция "Эхо Москвы", да и той в последнюю неделю перед голосованием отключили эфир в целом ряде регионов.
Конечно, в каком-то смысле на "правых" работал сам Кремль: государственные телеканалы ежедневно поливали СПС помоями, а первый номер "Единой России" лично заклеймил "шакалящих у иностранных посольств" "оранжевых" инсургентов. Это могло бы сыграть Союзу правых сил на руку, но опять же - если бы в обществе накопился высокий потенциал либерального протеста. А поскольку этот потенциал не накопился, а, наоборот, весь вышел, СПС получил такие результаты, какие получил. Кроме того, справедливости ради следует заметить, что обличения в адрес "правых" отнюдь не выглядели неправдоподобными: излюбленным сюжетом федерального телевидения стали возмущения наёмных агитаторов СПС, которым не заплатили за проделанную работу, - в "сетевом маркетинге", особенно в случае внезапных финансовых затруднений, подобные ситуации возникают сплошь и рядом. В общем, кто с "баковскими технологиями" куда ни придёт, от них и погибнет.
Нельзя, разумеется, сбрасывать со счетов и возможные подтасовки результатов голосования. Как свидетельствуют наблюдатели, на ряде участков протоколы подвергались переписке, в результате чего голоса, отданные за "малые" партии, перераспределялись в пользу "Единой России" 7; в других случаях итоги голосования на соседних участках - на одних наблюдатели были, а на других не было - разнились настолько 8, что дать этим несовпадениям какое-то иное вразумительное объяснение, кроме жульничества при подсчёте, весьма затруднительно. И уж если фальсификации имели место даже там, где наблюдатели присутствовали, что уж говорить о медвежьих углах, где их нога сроду не ступала.
Но допустим, что либералы добыли неопровержимые доказательства кражи у них не 1-1,5, а целых 20%. И что бы они тогда? Обратились бы в суд? А тот бы сказал, что не находит оснований пересматривать результаты выборов. В подобных случаях доказательства неопровержимы лишь при условии, что те, кто их представляет, способны вывести на улицы полмиллиона москвичей и столько же активистов из регионов. СПС и "Яблоку" это было не под силу даже в лучшие времена. Они давно уже превратились в избирательные машины, которые умеют организовать подготовку к выборам либо наблюдение на участках, но не реальный протест - именно настоящий, а не картонный.
Так что, если эти партии (о ДПР и "Гражданской силе", которые выполняли на выборах "план по отстрелу", говорить смысла нет) хотят выжить, они должны не просто кардинальным образом "переформатировать" свою деятельность, но и вернуться к "корням", т.е. сделать своей основной структурной единицей клуб единомышленников. Если это им не удастся, прочее можно и не начинать, поскольку, как показали прошедшие выборы, чтобы остановить машину, достаточно вынуть ключ зажигания либо выдернуть штепсель.
Прочие
работы Ю.Коргунюка
|
