Прибыли и убыли псевдопартийного хозяйства
Российские партии летом 2004 г.
Ответ на вопрос, насколько прочна утвердившаяся ныне псевдопартийная система, достаточно прост: ровно настолько, насколько хватит её резервов, или, иначе, насколько долго исполнительной власти удастся удерживать контроль над парламентом. Стоит "партии власти" потерять большинство в Думе, и система моментально деградирует - с массой разнообразных последствий, не поддающихся пока сколько-нибудь точному расчёту.
С этой точки зрения последние шаги исполнительной власти выглядят, мягко говоря, странно. Создаётся впечатление, что она сознательно задалась целью изничтожить самые ценные из имеющихся в её распоряжении ресурсов.
Непонятно, например, её прямо-таки маниакальное стремление перевести выборы в Госдуму полностью на пропорциональную систему. Стоящие за этим мотивы в общем-то не представляют загадки. Кремлю просто не хочется ни с кем делиться контролем над "Единой Россией", и он ищет способа этот контроль централизовать. Но избранный им путь иначе как самоубийственным назвать трудно. Во-первых, именно депутаты-одномандатники обеспечили "партии власти" конституционное большинство в Государственной Думе. А во-вторых - и в-главных - резерв на то и резерв, чтобы расходовать его только при крайней необходимости - более всего он нужен не тогда, когда всё хорошо, а тогда, когда совсем наоборот. Одномандатники - своеобразная подушка безопасности, которая всегда смягчала удар от неблагоприятного для исполнительной власти исхода парламентских выборов: из избранных по мажоритарной системе депутатов формировались "буферные" депутатские группы - "Новая региональная политика", "Стабильность", "Российские регионы" и пр., чем создавалось пространство для манёвра. Уничтожая эту "подушку", Кремль лишает шансов на мягкую посадку не только себя, но и всю политическую систему. Ставка, естественно, делается на то, что инструменты, обеспечившие "партии власти" комфортные условия в нынешней Госдуме, - административный ресурс и монополизация электронных СМИ - будут служить вечно, без износу. Но опыт КПСС показывает, что рано или поздно эти орудия оборачиваются против того, кто их использует. Что будет делать власть, если избирательный список её партии бездарно провалится, пропустив вперёд каких-нибудь совершенно безбашенных популистов?
Из той же пьесы и отказ от прямых выборов губернаторов, которые теперь будут утверждаться региональными законодательными собраниями из предложенных президентом кандидатур. Ответственность за состояние дел на местах окажется целиком на плечах центра, и как только тяжесть станет невыносимой, рухнет не только президентский рейтинг - рухнет всё здание.
С неменьшим рвением Кремль принялся разрушать и другой свой стратегический ресурс - лояльность той части избирателей, которая так и не адаптировалась к новым реалиям. В 1990-х эти люди голосовали за левую оппозицию, в 2000-х правящей бюрократии удалось переманить их на свою сторону. Теперь же, приступив к замене льгот денежными компенсациями, она взялась оптимизировать за их счёт условия собственного существования. Как обычно и бывает, чувствительнее всего это ударило по тем, кто менее прочих способен за себя постоять.
Конечно, управляющим государством приходится не столько исполнять предвыборные обещания, сколько решать неотложные проблемы, порождаемые течением жизни. А наши проблемы проистекают из основного порока, присущего структуре постсоветского общества, - из колоссальной диспропорции между налогоплательщиками и бюджетополучателями. На каждого кормящего у нас семеро кормящихся, а разветвлённая система льгот, стимулирующая экономическую безответственность и у тех, кто льготы выдаёт, у и тех, кто льготы потребляет, лишь усугубляет положение. Так или иначе, с этой системой что-то надо было делать - если не ликвидировать полностью (это и невозможно, и неразумно), то как минимум серьёзно сокращать её масштабы. Но власть по обыкновению начала распутывать клубок не с того конца.
Сказать, что наши пенсионеры и инвалиды живут слишком жирно и вольготно, - взять грех на душу. Поэтому тем более важно провести любые реформы, затрагивающие данные категории населения, таким образом, чтобы уровень жизни этих людей хотя бы не снизился. Здесь лучше переплатить, чем сэкономить, лучше развязать пусть часть узлов, но навсегда, нежели хвататься за всё сразу, а потом во избежание потрясений спешно давать задний ход.
Проблема, однако, в том, что в борьбе за государственную поддержку с пенсионерами и инвалидами успешно (даже слишком) конкурируют те, кто мог бы и не висеть на шее у бюджета.
Оппозиционеры всех цветов и оттенков не преминули указать, что, отбирая льготы у социально незащищённых, власть почему-то не спешит сделать то же самое с чиновниками - и это на фоне резкого, в разы, повышения их зарплат. Впрочем, тут-то ничего удивительного нет - чего иного ожидать от власти, главную социальную опору которой составляет бюрократия как таковая? Неужто она станет сама копать себе яму? Известно ведь, чем заканчиваются попытки ограничить привилегии правящего класса. Любой тиран может подвергать жесточайшим репрессиям отдельных подопечных и спокойно дожить до старости, но лишь только он покусится на интересы класса в целом, дни его сочтены - примеры отыщутся как давние (Павел I), так и сравнительно близкие (Н.Хрущёв). Как бы красиво ни выглядела рекомендация "начни с себя", её выполнение могут гарантировать исключительно внешние по отношению к бюрократии силы. В странах развитой демократии такие силы аккумулируются прежде всего в парламентах. В нашей Госдуме представлена та же бюрократия, причём не первого, а второго сорта. Принудить к самоограничению чиновников высшего эшелона она не только не способна, но и не желает - да и возжелать не может. Не стоит также забывать, что экономия на содержании госслужащих неизменно оборачивается повышением их коррумпированности, а значит, не является наиболее разумным способом сокращения бюджетных трат.
Однако есть другое непаханое поле, к которому власть всё никак не подступится. Как отметила одна представительница рядового органа местного самоуправления - Костромской гордумы, более четверти муниципальных предприятий Костромы (16 из 62) "являются планово убыточными и вместо того, чтобы приносить городской казне доходы, лишь плодят убытки" ("К тому же ещё пять предприятий сохраняют статус "лежачих". [Они] лишь занимаются процедурой банкротства, но, извините, имеют штат сотрудников со средней зарплатой в 8,5 тыс. рублей, которые им выплачивает бюджет. В год набегает около 2 млн рублей. За что, спрашивается?")1. А сколько ещё таких МУПов и ГУПов присосалось к бюджетам разного уровня?! Несть им числа. Но взяться за них всерьёз власть тоже не может: тем самым она рискует задеть жизненный интерес всё той же бюрократии. Не секрет, что каждый сколько-нибудь заметный чиновник имеет "домашний" бизнес (ведущийся через родственников), который в немалой степени завязан на нерентабельные муниципальные и государственные предприятия и процветает отнюдь не в силу коммерческих талантов и предпринимательского везения, а благодаря несравненному умению нашего начальства "наваривать" прибыль на убыточном производстве. Покушаться же на бизнес-интересы российской бюрократии ещё опаснее, чем отнимать у неё льготы, - одним саботажем и интригами не обойдётся: здесь пахнет стрельбой и кровью. Поэтому, видимо, список предприятий, не подлежащих приватизации, и не думает уменьшаться.
А что же оппозиция, единым фронтом выступившая против замены льгот компенсациями? Готова ли она предложить лучший способ исправить недолжное соотношение между налогоплательщиками и бюджетополучателями? Отнюдь. Она такой цели даже не ставит. Подавляющее большинство оппозиционных партий не усматривает в существующей диспропорции ничего страшного - напротив, дай оппозиции волю, и льготы не просто сохранятся, но и распространятся на не охваченное доселе пространство. А уж о перечне не могущих быть приватизированными предприятий нечего и говорить - он ещё и пополнится за счёт национализации коммерческих фирм.
Так что дело не в корыстолюбии и злокозненности бюрократии (вернее, не только в них), а в болезни всей системы, которая не отличает расходов от доходов, мощи от балласта, инвестиций от пустого растранжиривания казённых средств, а потому вместо потенциальной прибыли даёт сплошную убыль. В основе этой болезни - иждивенческая позиция бюджетополучателя, рассчитывающего не на собственные силы, а на государство. Каждый тянет одеяло на себя, но львиная доля всегда достаётся тому, кто посильнее и половчее; те же, ради кого, собственно, и задумывалась вся система, - слабые и незащищённые - вынуждены довольствоваться объедками с барского стола.
1. Зачем власти такая партия?
Едва ли не больше всех переполошилась, узнав о планах замены льгот компенсациями, сама "партия власти". Вообще-то в "Единой России" не принято возражать против высочайших инициатив, но тут случай был особый. Недовольство избирателей обратилось бы в первую очередь на неё и лишь косвенно на президента. Руководство "единороссов" кинулось уговаривать Кремль не рубить сплеча и кое-чего действительно добилось: реформа оказалась не столь радикальной, а денежные компенсации - не такими мизерными, как предполагалось первоначально. Институты представительной демократии, даже в нынешнем обкорнанном виде, продемонстрировали свою небесполезность - без них начальство наломало бы куда больше дров. Да и "Единая Россия" в кои-то веки показала себя не послушным штамповщиком исходящих сверху указаний, а реальным субъектом политики - более или менее всамделишной партией (правда, скорее менее - максимум, на что её хватило, - на роль буфера, смягчившего слишком жёсткое соприкосновение благих намерений и суровой действительности).
Тем не менее вопрос остаётся стоять - в такой ли партии нуждается власть? Ведь чтобы отговорить последнюю от принятия поспешных решений, не требуется громоздких организационных структур. С точки зрения защиты государственных интересов у партий есть и более важные функции. Например, ограничивать влияние лоббистов - бича всех форм правления. Конечно, и партии не гнушаются обслуживанием частных интересов, но они хотя бы вводят лоббирование в мало-мальски приличные рамки, сообразуя его предмет - в минимально необходимой степени - с общенациональными целями. Форма же партийной организации, какую выбрала нынешняя власть, не способна поставить на пути лоббизма никакой преграды. Напротив, "партия власти" сама состоит сплошь из лоббистов, считающих любые разговоры об общественных интересах пустопорожней болтовнёй. Прекрасно это осознавая, Кремль предпринял массу ухищрений к пресечению лоббистских поползновений со стороны рядовых "единороссов": санкцию руководства теперь должны получать не только законодательные инициативы, но и простые депутатские запросы. Однако единственное, чего власть этим добилась, - перемещения арены столкновений из Думы в администрацию президента и правительство. В результате борьба с лоббизмом не только не облегчилась, но и стала вовсе невозможной. Когда все сколько-нибудь важные решения принимаются в административных коридорах, партии бессильны.
Но не в лоббизме главная беда. Основная претензия к нынешней власти - в том, что, пытаясь обезопасить себя от потенциальных конкурентов, она старательно рыхлит и просеивает общественную почву. Но ни на песке, ни из песка не построить ничего прочного. Любую сколь угодно внушительную песчаную крепость смоет первою же волной разлива - который, может статься, примет такой масштаб, что затопит не только пляж, но и жилища.
2. Коммунисты:
сокрушительная победа над собой Как и следовало ожидать, лидер КПРФ Г.Зюганов успешно расправился с внутрипартийными оппонентами. Правда, накануне решающего сражения - Х съезда (3 июля) - те совершили дерзкий и не лишённый внешнего эффекта манёвр: играя на опережение, они провели "альтернативный" пленум ЦК, где объявили о смещении Г.Зюганова и назначении на его место губернатора Ивановской области В.Тихонова. Правда, большинство всё равно осталось за прежним руководством партии: на официальном съезде, организованном Президиумом ЦК, присутствовал 251 делегат, тогда как на "параллельном" - всего 146 (многие, правда, ухитрились побывать и там и там, но в конце концов поддержали сильнейшего).
Тем не менее решение вопроса, кто в партийном споре прав, а кто нет, оказалось в руках у Министерства юстиции, чья позиция, в свою очередь, целиком зависела от соответствующих планов Кремля. Самое интересное заключалось в том, что президенту и его администрации было, в сущности, безразлично, кому достанется победа - главное, чтобы борьба за неё максимально ослабила и дискредитировала партию. С другой стороны, власть не была заинтересована и в полном устранении Компартии: требовалось, чтобы, ослабевшая, она продолжала занимать отведённый ей участок политического пространства, никого туда не пуская.
Так что Минюст взял месячную отсрочку (видимо, рассчитывая, что раскол перекинется на регионы), по истечении которой, убедившись, что расчёт не оправдался, присудил победу сторонникам Зюганова - "за явным преимуществом". Против создания сторонниками С.Потапова-В.Тихонова собственной партии Кремль не возражал: и зюгановцам, и тихоновцам придётся тесниться на одном пятачке - тем самым они ещё больше измотают друг друга, а заодно не оставят на левом фланге места для новых претендентов.
В итоге проиграли не только противники Зюганова, но и партия в целом. (Коммунисты вообще крайне болезненно переживают расколы - для них это не рядовое событие, а настоящая жизненная трагедия.) Внесено смущение в умы избирателей, которые не привыкли воспринимать руководство Компартии как змеиное гнездо, где каждый норовит ужалить ближнего. Если в советские времена потерпевшая поражение во внутрипартийной борьбе оппозиция передавалась в руки "правосудия", обвинялась в шпионаже и пускалась в расход, то теперь руководство КПРФ вынуждено будет стиснув зубы мириться с тем фактом, что изгнанные "раскольники" живут где-то рядом и неустанно поливают грязью вчерашних товарищей, пользуясь при этом косвенной поддержкой власти, не жалеющей для подобных целей государственного радио- и телеэфира.
К тому же Компартия потеряла не самую худшую часть своего актива и руководящих кадров - заменить их будет не так просто, как это пытаются доказать сторонники Зюганова.
Наконец, в ходе схватки каждая из сторон апеллировала к коммунистической ортодоксии, выдавая себя за истинных последователей дела Маркса-Ленина-Сталина, а своих противников - за продавшихся "олигархам" ренегатов. Более того, сторонники С.Потапова-В.Тихонова поначалу хотели наименовать свою компартию ленинской, а в итоге назвали Всесоюзной коммунистической партией будущего, специально подобрав аббревиатуру, подчёркивающую несгибаемость нового образования в вопросах веры. По их словам, в отличие от зюгановцев, они строят свою идеологию на "марксистско-ленинском учении", а не на концепции "народного капитализма", в которой "смешаны идеи социализма и религии, патриархальная риторика и националистические установки"; делают ставку на революцию как на "один из главных способов достижения окончательной победы", а не на "социально ориентированные реформы"; выступают за "диктатуру трудового народа" и "государственную собственность на основные средства производства", а не за "многоукладную экономику" и "отказ от идеи классовой борьбы" и т.п. 2
Уже по одному этому видно, насколько глубок кризис в КПРФ. Ведь ни та ни другая сторона не предложила выхода из тупика, в котором пребывает партия. Самоизолировавшись в идеологическом гетто, и зюгановцы, и тихоновцы, вместо того чтобы работать на расширение электоральной базы, изо всех сил стараются угодить наиболее косной части своих сторонников. Возможно, это даёт преимущества в борьбе на коммунистическом пятачке, зато лишает всяких перспектив за его пределами.
Короче говоря, проиграли все. В выигрыше только Зюганов. Довольно посредственный политик, он показал себя весьма ловким аппаратчиком. После поражения КПРФ на думских выборах именно он должен был первым ответить за провал. Однако пара нехитрых трюков - и вот уже во всём виноваты не действующие руководители, а вездесущие "семигинцы" с их подлыми происками. И вот уже Зюганов - не главная мишень для нападок, а вождь, увлекающий партийные массы на бой с наймитами Кремля. Ай да Геннадий Андреевич!
3. Популизм
и проблема общественного иммунитета Всё, что потеряют "партия власти" и КПРФ, рано или поздно подберут разного рода популисты. Будут ли это нынешние ЛДПР, "Родина" Д.Рогозина и "За достойную жизнь" С.Глазьева, не важно. В любом случае это будут не те силы, которые отвечают за свои слова и поступки. А значит, хрен редьки не слаще.
Беспокоит другое. Власть будто нарочно делает всё, чтобы создать идеальный институциональный климат для расцвета популизма. Во-первых, переход к избранию региональных законодательных собраний по смешанной системе (половина по партийным спискам, половина по одномандатным округам) обеспечил благоприятные условия для формирования местных структур популистских партий. Во-вторых, если Кремль продавит через парламент бредовую идею о полном переводе думских выборов на пропорциональную систему, то в конечном счёте с наибольшей прибылью окажется опять-таки какая-нибудь популистская организация. То, что она вряд ли удержит завоёванное, не утешает - заварить крутую кашу можно и за короткое время, а расхлёбывать потом придётся очень долго - годы, а то и десятилетия.
Ещё хуже, что само общество перестаёт воспринимать популистов как маргиналов. Так, например, ЛДПРовские фракции появились там, где ими не пахло даже после триумфа жириновцев на выборах 1993 г., - в законодательных собраниях Санкт-Петербурга и Ленинградской области. В Питере под знамёна ЛДПР встала фракция "Спортивная Россия". В сущности, ничего экстраординарного не произошло - и спортсмены, и "либерал-демократы" всегда имели тесные связи с не самым, так скажем, законопослушным сегментом социума. Любопытно, что лишь один из представителей "Спортивной России" - В.Кучеренко - вышел из переименованной фракции, заявив: "Мне стыдно". Остальным, стало быть, уже не стыдно.
Трудно не согласиться с вице-спикером ЗС Санкт-Петербурга Ю.Гладковым, усмотревшим в создании фракции ЛДПР признаки утраты питерской элитой политического иммунитета 3. Беда в том, что иммунитет утратила не только петербургская элита. И не летом 2004 г., а несколько раньше - в преддверии последних думских выборов, когда такие авторитетные люди, как бывший председатель Центробанка РФ В.Геращенко, бывший командующий Воздушно-десантными войсками Г.Шпак, президент Национального резервного банка А.Лебедев, согласились фигурировать в избирательном списке "Родины". Да и поддержку этот блок получил от тех избирателей, которые ещё четыре года назад голосовали за куда более респектабельные объединения. Так что впору говорить об иммунодефиците у российского общества в целом.
Это очень и очень плохо. Ведь и в веймаровской Германии нацисты оставались маргинальной силой лишь до тех пор, пока элита и общество держали их за клоунов, сумасшедших и проходимцев. Как только в них увидели потенциальных защитников от красной угрозы и борцов против национального унижения, страна пропала. А скажи кто в начале 1920-х, что через каких-то десять лет Германия - с её сильными социал-демократическими традициями - превратится в фэн-клуб бесноватого недоучки, ляпнувшего такое на смех подняли бы.
Парадокс, однако, в том, что Третий рейх сохранил определённую преемственность по отношению к Веймарской республике - и не только юридическую (прежняя Конституция страны формально продолжала действовать). Социалистические традиции в нацистской Германии никуда не исчезли, они ещё более укрепились, но при этом изменили форму - раньше доминировала социал-демократия, теперь безраздельно царствовал национал-социализм. Собственно социал-демократия - это социализм периода подъёма индустриального общества, социализм наёмных работников; национал-социализм - это социализм периода кризиса и упадка, социализм люмпенизированных слоёв. Наёмные работники ратуют за перераспределение в их пользу части ими же созданного национального продукта; люмпены и люмпеноиды требуют отдать им то, к производству чего они никакого отношения не имеют, их лозунг: "Отнимите у тех и дайте нам".
Не правда ли, сильно напоминает наших популистов? Ведь их социализм - это социализм не наёмных работников, а бюджетополучателей. Ему изначально весьма присущ иждивенческий, паразитический привкус: "Отберите у "олигархов" (евреев, чёрных и пр.) и отдайте нам нашу долю халявы, то есть природной ренты".
В этом свете довольно комично выглядят претензии Д.Рогозина на преобразование возглавляемой им партии "Родина" (6 июля он был избран её единоличным председателем) в организацию лейбористского толка. Какой там лейборизм - наскрести бы на более-менее приличную версию социализма! Важнейшим условием появления в стране дееспособной лейбористской партии является наличие мощного рабочего движения и влиятельных профсоюзов. Где Рогозин умудрился разглядеть то или другое?
Всё это, конечно же, обыкновенное жонглирование словами. Рогозин - человек беспринципный, но неглупый. "Лейборизм" - это экспортный брэнд, с которым удобно разъезжать по заграницам, выдавая себя за респектабельного политика. Внутреннему потребителю предложено совсем другое меню. И здесь-то рогозинская "Родина" прекрасно осознаёт, с кем имеет дело - с бюджетополучателем, и ни с кем иным.
Отсюда сформулированные IV съездом партии (6 июля) требования: "прогрессивная шкала налогообложения доходов физических лиц"; "прогрессивная шкала налогов на собственность физических лиц"; "налог на приобретение предметов роскоши"; "компенсационный налог на основные фонды предприятий, перешедших в частные руки в результате "залоговых аукционов" и иных афер с приватизацией госсобственности"; "изъятие в госбюджет всей природной ренты"; "государственный контроль за решениями руководства крупнейших российских компаний по продаже иностранцам важнейших активов, полученных в результате приватизации"; "мораторий на перевод всех натуральных льгот в денежную форму для малообеспеченных слоёв населения"; "право на первоочередное получение бесплатного социального жилья для граждан, имеющих особые заслуги перед Отечеством, а также иные льготы согласно федеральному законодательству"; "система льготных кредитов и грантов детям из малообеспеченных семей на получение высшего образования в государственных вузах" и пр. 4
Аналогичные требования содержались в предвыборных манифестах едва ли не всех западноевропейских социал-демократических и лейбористских партий середины ХХ века. Заметим, однако, что в программе "Родины" нет ни одного пункта, который касался бы непосредственно наёмных работников. Такой вот лейборизм. Впрочем, рогозинская партия всего лишь реагирует на господствующие в обществе настроения - существовал бы в нём запрос на решение "рабочего вопроса", неужто бы она упустила свой шанс?
Грустно и то, что власть, вольно или невольно, способствует не только росту популизма, но и его радикализации. У любого ответственного гражданина ничего, кроме возмущения, не способна вызвать тактика, взятая на вооружение Национал-большевистской партией. Тактика эта сводится в основном к срыву официальных и неофициальных мероприятий (например, театральных спектаклей), забрасыванию неприятных нацболам личностей яйцами, помидорами и прочими пищевыми продуктами, порче государственного и негосударственного имущества и т.п. Но те методы, к которым при задержании участников "акций прямого действия" прибегают правоохранительные органы, нельзя признать ни законными, ни общественно приемлемыми, ни просто разумными. Практикуемое сотрудниками милиции и ФСБ рукоприкладство в известной мере реабилитирует нацболов, превращая заурядное мелкое хулиганство, пусть и совершаемое под идейными лозунгами, в своего рода защиту гражданских прав и свобод.
И вот уже молодые "яблочники", принимая эстафету у активистов НБП, забрасывают пакетами с краской памятную табличку Ю.Андропова на здании ФСБ на Лубянке. Андропов и впрямь фигура малоприятная, но безобразничать-то зачем? И вновь сотрудники этого ведомства, на глазах у журналистов избивая митингующих, фактически реабилитируют их, наглядно демонстрируя справедливость утверждения, что КГБ не изменился - как был так и остался конторой держиморд.
Что нарушители, что защитники правопорядка - и те и другие друг друга стоят. Это-то и неприятно. Единственное, к чему может привести подобное столкновение "общественных сил", - это воспроизводство в общенациональном масштабе модели распивочной-закусочной с присущим ей ежедневным мордобоем и последующим заталкиванием в милицейский воронок всех попавших под руку.
4. Либералы:
вашего полку убыло Либералов можно "поздравить": их ряды покинул один из ветеранов - партия "Яблоко". Когда в середине декабря прошлого года "яблочники" свернули начатые было после провала на думских выборах переговоры с "правыми", никто не удивился. Такое случалось и прежде. Не очень удачно поучаствовав в парламентской кампании 1999 г., сторонники Г.Явлинского уже затевали с СПС переговоры об объединении, но затем им удалось убедить М.Ходорковского в целесообразности сохранения своей организационной самостоятельности. На этот раз главе "ЮКОСа" (теперь бывшему) было не до того, но, судя по суперактивному включению "яблочников" в кампанию против замены льгот компенсациями, причина была другая - партия, похоже, действительно сдвинулась влево. Её представители участвуют наряду с коммунистами и социал-патриотами в левых форумах, каются в былых "правых" заблуждениях, строят совместные планы с новыми партнёрами.
Г.Явлинский, говоря о возможных политических союзниках "Яблока", следующим образом обозначил границы подобного блокирования: "Справа - мафия, слева - те, кто не готов отказаться публично от наследия Ленина-Сталина, от большевизма, национализма и ксенофобии" 5. Касательно термина "мафия" он пояснил: "Это все те, кто проповедует и защищает правоэкстремистские методы реформирования (в частности, организаторы и политические защитники криминальной приватизации, залоговых аукционов, финансовых пирамид, ГКО). Это те, кто считает, что "армия возрождается в Чечне". Это поборники так называемой либеральной империи" 6. Другими словами, речь безо всяких обиняков идёт о Союзе правых сил.
Что правда, то правда. С "правыми" "яблочники" сотрудничать перестали - во всяком случае, на федеральном уровне. А вот с "наследниками Ленина-Сталина" ситуация несколько иная. "Яблоко" организует совместные акции не только с КПРФ и социал-патриотами, но и с куда более радикальной РКРП-РПК - прецедент уже имел место в Удмуртии.
Если вдуматься, то наблюдаемый сегодня левый дрейф "Яблока" вполне закономерен. С самого появления на политической сцене эта партия сочетала приверженность политическому и экономическому либерализму с ориентацией на бюджетополучателя. Свою политическую позицию она определяла как "социальный либерализм". Подобный идеологический гибрид широко распространён в странах Запада, но в сегодняшних российских условиях, как показали итоги выборов-2003, - это чистой воды химера: наша общественно-политическая среда пока не очень дружелюбна к либерализму, а уж социализм в ней принимает и вовсе нелиберальные (и даже недемократические) формы.
По большому счёту "Яблоку" давно пора определиться с направлением пути и двинуться либо направо, с либералами, либо налево, с социал-патриотами. Не исключено, что если бы данный выбор состоялся накануне декабрьских выборов, то итоги последних были бы другими. Впрочем, как тогда, так и сейчас левый дрейф сопряжён с известными трудностями.
Во-первых, "Яблоко" вынуждено будет проститься с какой-то частью актива, не испытывающей восторга от перспектив перехода на противоположный фланг политического спектра. Хотя вряд ли эта часть окажется велика - вопреки декларациям о своей несгибаемости, "яблочники" достаточно гибки в вопросах "веры" и, чего греха таить, довольно оппортунистичны в тактике.
Во-вторых, для того чтобы прижиться в левой части спектра, партии придётся серьёзно перекраситься идеологически (жиденький социал-либерализм там не котируется - востребован популизм более крутого замеса) и пожертвовать внутренней иерархией, а заодно и некоторыми лидерами, в том числе Явлинским. А вот этого не будет никогда, да и, сказать по правде, "Яблоко" без Явлинского всё равно что свадьба без невесты - вещь, лишённая жизненного смысла.
Поэтому едва ли "Яблоку" удастся выбраться когда-нибудь из нынешнего межеумочного положения. Так, видно, и суждено ему болтаться между небом и землёй - до самой политической кончины.
Судя по всему, распрощалась с либеральным лагерем и бывшая сопредседатель СПС И.Хакамада, поклявшаяся лечь костьми, защищая униженных и оскорблённых. Непонятно, правда, с кем она собирается этим заниматься. За Хакамадой нет партии. "Свободная Россия", чей учредительный съезд обещан на осень, почти наверняка явит собой второе издание "Общего дела", также некогда возглавлявшегося И.Хакамадой и промелькнувшего бесплотной тенью, не оставив по себе никакой памяти.
В принципе, перенеся вышеперечисленные потери, либералам полагалось бы облегчённо вздохнуть и вспомнить пословицу про бабу, воз и кобылу. Только похоже, что ехать на том возу особенно и некому.
У "Новых правых", на протяжении зимы-весны будораживших общественность обещаниями учинить нечто невообразимое, энергии хватило лишь на проведение учредительного съезда (23 мая). После этого они как в воду канули, оставив на поверхности партийный сайт, информирующий о заседаниях одноимённого клуба, участии их лидеров в разнообразных тусовках, а также об эпизодических выдвижениях единичных кандидатов на местных выборах (без последующих победных реляций). По сути, "Новые правые" - всего-навсего очередной интеллигентский клуб, которых и до них было пруд пруди, и после будет не меньше.
Нельзя, кроме того, не отметить одной примечательной черты "Новых правых" - их идеолог А.Шмелёв на вопрос, чем его со товарищи не устраивает Союз правых сил, фактически признался, что их не устраивает "негативный рейтинг" лидеров СПС и самого партийного "брэнда" 7. То есть создатели очередной "правой" партии - из тех людей, которым свойственно забывать телефонные номера знакомых, попавших в сложное или неприятное положение. Это умение, хоть и сиюминутно выгодное, - шаткая основа для обнадёживающего политического старта.
Но и у "старых правых" - СПС - дела обстоят не лучшим образом. Они вроде бы оправились от декабрьского шока и даже успокоились. Причём даже чересчур успокоились. Полгода назад им казалось, что погружению в бездну не будет конца. Но вот они нащупали ногами дно и пришли к выводу, что жить можно. Жить-то, наверное, можно, а вот развиваться - вряд ли.
По сути, СПС замкнулся в собственной скорлупе. Целых полгода он готовился провести съезд, избрать лидера и разработать программу дальнейших действий. Но когда съезд всё же состоялся (26 июня), договориться удалось лишь о начале дискуссии по процедуре выборов председателя партии. Дискуссия и впрямь начата, появилось несколько проектов, один из них уже предварительно одобрен Федеральным политсоветом. Но предложенная процедура такова, что создаётся впечатление о сознательном затягивании процесса выборов: с ноября предполагается подготовительный период, в октябре следующего года - двухнедельные праймериз, потом утверждение их результатов на съезде, а там не за горами и думская кампания. В общем, всё идёт по плану.
Здесь бы и призадуматься: а не повторяется ли таким образом сценарий 2000-2003 годов, причём в ухудшенном варианте. Как-никак СПС тогда занимался не только внутрипартийными делами, он пытался "засветиться" на общеполитической сцене: продвигал военную реформу, критиковал бюрократию и т.п. Насколько хорошо всё это у него получалось - другой вопрос. Однако сейчас нет и этого - полный "уход в себя".
Понятно, что силы у "правых" уже не те: разочаровались многие сторонники, отвернулись спонсоры. Но если СПС сосредоточится исключительно на внутренних проблемах, не делая попыток пробиться к обществу, ему не выжить. Если у партии нет других ресурсов, кроме внутренних, - нужно использовать то, что есть.
В этом плане дают некоторую надежду выборы председателя СПС. Федеральный политсовет партии поступил абсолютно правильно, когда отдал предпочтение проекту Г.Томчина, который предусматривал вовлечение максимального числа сторонников (второй вариант, внесённый И.Стариковым, предлагал ограничиться сугубо внутрипартийными рамками). Конечно, трудно спорить с мнением одного из участников съездовской дискуссии, заявившего, что никакого иного способа определения лидера, кроме предусмотренного уставом, "не существует ни по закону, ни в принципе" 8. Не поспоришь и с тем, что праймериз в США и Израиле и праймериз в России - две принципиально противоположные вещи: там это обкатанная демократическая процедура, а у нас она запросто может превратиться в "покупку бомжей за бутылку водки" 9. Но если уж партия и здесь не уверена в собственных силах, не готова бороться за своих сторонников на "первичных" выборах, то стоит ли тогда выходить на "большие"? Там-то всех неуверенных и подавно раздавят как мышат.
Приходится признать, что в нынешних условиях праймериз - пожалуй, последнее средство, ещё способное как-то расшевелить потенциальный электорат "правых". Это их последний шанс нащупать контакт с обществом, вернее с той его частью, которой волком хочется взвыть от "прелестей" государства бюджетополучателей - начальничьего произвола, крышеваний, ментовских вымогательств и пр.
Налаживание подобного диалога жизненно необходимо не только "правым" (пусть даже не в лице СПС), но и обществу в целом. Ибо нет сегодня задачи важнее, чем побудить к гражданской самоорганизации силы, способные увести страну от края пропасти, к которому она неуклонно сползает.
1 Председатель депутатской комиссии по экономике и финансам думы Костромы Галина Задумова: "На бюджете Костромы паразитируют пять МУПов-банкротов". - ИА "REGNUM", 15:16 31.05.2004.
2 Некоторые отличия Ленинской коммунистической партии от КПРФ. - Сайт Ленинской КПРФ
3 Петербургская элита потеряла иммунитет к ЛДПР. - ИА "Росбалт", 16.06.2004. 13:15.
4 Заявление IV съезда партии "Родина". 6 июля 2004 г. - Сайт думской фракции и партии "Родина"
5 Валерий Цыганков. Явлинский считает СПС мафией. И готов идти ва-банк. - Русский курьер, № 305, 16 июня 2004 г.
6 Там же.
7 Выступление А.Шмелёва на круглом столе "Новые лица либерализма" (выдержки из стенограммы заседания). Фонд "Либеральная миссия". 3 июня 2004 г. - Сайт партии "Новые правые"
8 Выступление С.Жаворонкова на VI съезде СПС. 26 июня 2004 г. - Сайт Союза правых сил
9 Там же.
Юрий Коргунюк,
главный редактор
бюллетеня "Партинформ"
(опубликовано в "Полития", № 2 (33), лето 2004 г.)
Прочие
работы Ю.Коргунюка
|
